Джиль. Поизучать иностранный язык интересно по многим причинам. Иногда с осознанием того, как слово образовано, открываются особенности национального миропонимания, культуры. Кроме того, этого делает слово ярким, ему удивляешься и потому легко запоминаешь. Ну, например, трудно было запомнить слово жена – ан-сарам, пока знакомец не объяснил, что оно состоит из двух ан – внутри и сарам – человек. Все вместе обозначает жену. Теперь, во-первых, ясно, что место жены было внутри дома. Во-вторых, еще два слова легко остались в памяти. Вдохновленный этим и другими интересными примерами я начал терзать окружающих насчет того из чего состоят их слова. Иногда это удавалось, иногда слова были не связаны совершенно, вернее ничего не обозначали в данном контексте. Сидел я неделю назад на заседании кафедры и ничего, разумеется, не понимал. (Вообще я на них хожу, потому что традиционно кафедра “имеет ланч” во время заседания, его привозят из ближайшего китайского ресторанчика.) Поэтому пытался выучить слово джиль-мун, переводящееся как вопрос. Мун, как я знаю дверь, ворота. Тогда может быть, джиль – скажем, истина. Ах, думаю, как бы это было красиво вопрос – ворота истины… Или, может быть даже, ворота мудрости?… Пытаюсь спросить о том, что такое джиль у соседа, но он слишком увлечен дискуссией. Ладно, думаю, окончится заседание – спрошу, а пока, чтобы не забыть, пишу это слово на доске. Просидев еще минут пять и убедившись, что вопреки обычной краткосрочности, прения затянулись, тихо исчезаю. В своем офисе открываю словарь (у меня на компьютере электронный словарь, англо-корейский, разумеется) и читаю. Джиль – 1) …(что-то несвязное). 2) Вагина. …Боже, и это слово я написал крупными буквами на кафедральной доске!… Бросаюсь обратно на кафедру. Заседания уже нет. Слова на доске тоже.
 

Если вы окажитесь в Корее и решите пообщаться с местными, вам непременно начнут задавать вопрос о вашем возрасте. Разумеется, не всякий спокойно вынесет лишнюю констатацию того, что юность уже давно стала лишь предметом воспоминаний. И, тем не менее, вопрос этот не следует трактовать, как только праздное любопытство. Традиционно возраст указывал на степень почтения, которое подобает воздавать его носителю. Это как главный вопрос в Советской Армии и Флоте – Сколько служишь? А в конфуцианстве все было посложнее. Хотя, наверное, та же дедовщина…

Еще необычный поначалу, но постоянно задаваемый вопрос “Вы обедали (ужинали)?”. У нас он понимается, как приглашение сделать это вместе. Что я сначала и не понимал, начиная объяснять недоуменному вопрошателю, что мол-де да, я уже пообедал, но с удовольствием пойду с вами и выпью кофе. Это приблизительно все равно, что на вопрос How are you? начинать рассказывать о своих делах, занудно перечисляя проблемы и болезни. Вопрос о еде – формальный, свидетельствует о традиционном почитании этого замечательного способа доставить себе удовольствие.
 

Полководец Ким-Ю-Шин, о котором в прошлый раз я поведал трогательную историю, по некоторым оценкам, оказывается, враг... Суть в том что, для победы над государством Когуре, простиравшимся на территории, занятой сейчас Северной Кореей и значительной частью восточного Китая, Ким-Ю-Шин вступил в сговор с Китаем и … продал ему практически всю землю Когуре в обмен на военное союзничество (как мне объяснили, в истории Кореи полководцы нередко обладали большей властью, чем императоры. “Часто,- говорит мне мой собеседник, - они убивали императоров с помощью яда. Или кинжалом... мечтательная пауза …Нет, чаще всего с помощью яда”). Свою роль сыграли и сыновья стареющего императора Когуре (от этого названия, кстати, и возникло слово Корея), ненавидящие друг друга в тайной борьбе за власть и вступившие в закулисные сношения с Шиллой. А такая красивая легенда была… Есть ли в политической истории вообще что-нибудь, кроме убийств и предательств?
 

Не помню уже где, по-моему, у Ошо, прочитал я интересную мысль, что Восток не знает меры в нежности и жестокости.
 

Попалась мне в руки статья американца. Отмечу, что была она во множестве экземпляров отксерокопирована и лежала в преподавательской. Начиналась она так “Я прожил три года в маленьком городке Куми (это как раз мой город, захолустье, в общем-то) и уверен, что внес большой вклад в развитие Кореи…” Дальше, в принципе, понятно, думаю. Короче говоря, вы, корейцы, неисполнительны, необязательны, если вы хотите прогрессировать, вам надо стать эффективнее и т.д. И при этом вы постоянно лезете в чужое personality, вот у меня аллергия на рыбу, а вы три года подряд спрашивали, почему я ее не ем. Я попросил починить кран в моей квартире, а вы назначили три комиссии, которые приходили и изучали мою ванную и т.д. Очень хорошая статья, особенно много рассказывающая скорее об авторе, чем о Корее. Я думаю, свое personality – это последнее, что некоторые люди видят в жизни. (да, чуть не забыл, автор при этом нашел себе в Корее жену)
 

Разочарование, одно, но достаточно сильное, пришлось все-таки испытать. Здесь мало буддизма. Эта религия казалась мне асоциальной, а потому интересной. И я надеялся познакомиться с ней здесь поближе. Но как во внешнем, так и во внутреннем проявлениях знакомых мне корейцев буддистское сознание заметить не удалось. Более того, над Буддой, похоже, посмеиваются, передразнивая его изображения с открытой ладонью одной руки и большим и указательным пальцами другой, сомкнутыми в кольцо. Эта поза трактуется как “Дай мне денег, дай мне денег”…
 

Профессор. Получилось у меня поездка на семинар по компьютерному моделированию в машиностроении. Прекрасный семинар получился, а проходил он в городе Кенджу – древней столице государства Шилла. Говорят, что в период своего расцвета, т.е. около тысячи лет назад, в нем было больше миллиона жителей. Их было так много, что они перевели на дрова все окрестные леса (а их, как вы понимаете, только в России много) и потом из-за этого страдали и сокращались численностью.

Но речь не об этом. После семинара случился ужин для участников. Ничего подобного по разнообразию и красоте я в жизни не ел, столы ломились от яств, как изысканно-европейской кухни, так и традиционно корейской, причем последнее было совсем не острым (теперь я уже знаю, что острой в Корее бывает только дешевая еда). Но речь опять таки не об этом.

Оказался я за одним столом с профессором, который почему-то приковывал к себе все мое внимание. На вид ему было за 50, голова выделялась благородной сединой (как я недавно понял, многие мужчины просто красят волосы, поэтому трудно определить их возраст). Он легко вел беседу, разношерстная компания за столом быстро перезнакомилась, легко комментировал выступления докладчиков, с изящной естественностью пользовался многочисленным столовым прибором. Лицо его отличалось покоем, светом, чистотой и правильностью. Как и многие азиатские лица, оно было круглым, и это особенно подчеркивало какую-то уравновешенность, гармоничность. В облике его было что-то говорившее, что он знает что-то, что-то нашел в этой жизни и теперь больше не беспокоится. Прощаясь, он просто слегка приобнял меня за плечи и пожелал всего доброго.

Когда я смотрю на себя в зеркало и вижу это лицо, с этим носом, с этими вечными вопросами в глазах, на которые нет ответов… я вспоминаю этого профессора.
 

Поездка к морю. Прекрасная традиция, завезенная, как и многое другое в системе образования, из Америки, – Summer School. Лаборатория или группа отправляется на три-четыре дня куда-нибудь, где снимает комнаты или номер и погружается в изучение интересной темы. В этот раз эта тема моя, “Робастное управление”. В субботу утром грузим провизию, оверхед и компьютер в четыре машины и, предупреждая друг друга о “гаишниках” (отношение к ним здесь почти такое же, как и у нас) по мобильным телефонам, устремляемся на север. Через три часа езды “…вдруг заныло в груди” – показалась нежно-голубая полоска моря. По мере приближения к границе учащаются притормаживания у военно-пропускных пунктов, вдоль дороги появляются нехитрые инженерные сооружения, способные подзорваться и перегородить собой дорогу. Еще два часа – и мы на месте, что-то вроде дома отдыха компании Дэу. Теплый нежный вечер, я иду погулять. Граница километрах в десяти отсюда, пляж отгорожен высокой металлической сеткой с колючей проволокой наверху. А море безмятежно плещет за этой сеткой и нет ему дела до этих проблем.… И трудно представить, что в нескольких милях отсюда неделю назад девять человек экипажа запутавшейся в рыбацких сетях северокорейской подводной лодки перестреляли друг друга, чтобы не достаться врагу живыми.
 

Повезло с погодой, три дня солнца. Гостиница стоит прямо на берегу Японского моря (разумеется, корейцы называют его не Японским, а Восточным), с балкона вид – как с мостика океанского лайнера. Но из-за того, что граница рядом, ближайший выход на пляж километрах в трех. Приходится туда ездить. Однажды ночью заканчиваем семинар, я предлагаю ехать искупаться. Поехали, думая, что я шучу. Приехали, темно, плещет море. Море!... Я, издав естественный для жителя севера оргазмический крик, бегу через пляж к воде и скидываю одежду. Разделся, …и оказался в свете прожекторов, окруженным молчаливыми людьми с автоматами. Раздалось столь тревожащее слух щелканье затворов… Тут, к счастью, подоспели другие участники семинара и принялись доказывать, что я не северокорейский диверсант и не южнокорейский диссидент. Отпустили, но искупаться ночью все-таки запретили. Хорошо, что не успел снять трусы и что не убили, пока бежал к воде.

Комментарий моего брата: …Ну ты блин даешь. Хорошо, что у их военных нет отпусков- а то бы ты мне уже не писал... (кто служил – поймет)
 

Еще ездили на экскурсию к демилитаризованной зоне (полоса 8 км шириной – никому нельзя входить уже 30 лет. Уникальнейший заповедник получился). С обзорной площадки можно наблюдать Северную Корею. В павильоне крутят фильм “Северная Корея – два лица”, в котором рассказывают о всяких “коммунистических ужасах”.
 

Научил студентов играть в мафию. На свою голову. Игра привела всех в неописуемый восторг. Надо сказать, что некоторые игроки показали невиданные чудеса перевоплощения. Хитрецы, конечно, они еще те.… Как говорят сами корейцы, они – третьи в мире по хитрости после евреев и китайцев. Думаю, что теперь эта игра распространится как эпидемия. По крайней мере, учителя английского заставляют теперь играть в нее своих студентов на иностранном языке. Прекрасный способ обучать, играя и играть, обучая.
 

Сезон дождей – июль. Почему-то я думал, что это время дождь идет не переставая. Однако, это действительно сезон дождей, а не сезон дождя. Дождь и не-дождь делят время поровну. Тепло, около +27…30, поэтому влажно жутко. Но в офисе у меня кондиционер – с ним хорошо.
 

Отрадная черта, черта, от которой мы уже отвыкли в России, и свидетельствующая о том, что университет живет, а не выживает – это всякие забавные технические игрушки, создаваемые студентами. Вот видишь из окна, как по футбольному полю передвигается небольшой открытый трактор. Но тракториста нет – вместо него к сиденью привязан компьютер, целиком, с дисплеем. Вот на заднем дворике студент запускает радиоуправляемую модель вертолета, довольно крупную. По крайне мере тарахтит как настоящий вертолет. Только не летает. Пока. Вот устроена демонстрация робота-художника. Садишься перед камерой, манипулятор берет лист бумаги, фломастер и рисует твой портрет. Все железо – серийное, программа обработки изображения и рисования штрихом – авторские. Уже есть заказы, фирма процветает.
 

Хохма. С создателем робота-художника получилось познакомиться поближе. На почве того, что у меня усы. На робот (что уж говорить о девушках…) они произвели такое сильное впечатление, что он кроме них ничего не нарисовал. Автору пришлось подстраивать программу и при этом поведать забавную историю. Представлял он свой робот в Сеуле на выставке. Любопытных было много, и робот исправно рисовал портреты желающих. Выразил желание нарисовать свой портрет и гость – министр из Нигерии. Даже не будучи профессионалом в image processing, вы согласитесь: одно дело – рисовать портрет обычного человека, другое – негра. Бедный робот не справился и нарисовал что-то несуразное. Инженер объяснил, что робот на негров не настроен. Через месяц в адрес министра промышленности Кореи пришло письмо из Нигерии с жалобой на дискриминацию по расовому признаку. Инженера “вызвали” и попросили “учесть пожелания”. Теперь в рекламном буклете красуется что-то вроде “Робот-художник автоматически рисует портреты людей и негров”.

Проницательный Читатель избавит меня от констатации того, что усы в Корее встречаются столь же часто, сколько и негры.
 

Настоящее караоки. Вчера профессора, наконец, доверили мне один из их способов развлечения, доселе, видимо, уберегаемый от глаз иностранцев. Это называется "песенный бар", или "караоки". Сначала, конечно, это обычное караоки, все поют и смотрят клип по телевизору. Для большинства чужеземцев, видимо, все этим и заканчивается. Но ближе к полуночи клипы меняются на ролики с обнаженными фотомоделями, в комнате появляется девица выдающихся внешних данных в рекордно короткой для Кореи юбке. Она веселится, поет, танцует со всеми, ритмично прижимаясь в нужных местах (о, тяжкое испытание...). Ее лапают, она отбивается, лезет куда не надо, царит "разнузданность", не выходящая за определенные рамки. Так вот они какие, гейши...