Ответственность за то, что было когда-то предложено Читателю, требует от меня устранить некоторые неточности в названиях и фактах, вызванные, разумеется, как незрелостью данной публикации, так и вопиющей некомпетентностью самого автора.

Первые впечатления

• Зубная паста! Она не от Дэу, Дэу не занимается химией. LG занимается.
• Правильнее произносить не сожу, a соджу.

Вторые впечатления

• Кисенг – так по-корейски называют тех девушек, которых по-японски назвали бы гейша.
• Салат по-корейски не сам-чу, а санг-чу.
• Корова по-корейски У, а не О. Молоко, соответственно У-Ю, а не О-йо…
• Про счет. Считают везде одинаково, это я погорячился. Почти все расчеты идут с помощью сино-корейских числительных иль, и, сам….

Не могу не удержаться от пространного комментария. Сначала я думал, что ничего общего в русском и корейском быть не может. Однако потом… сильно сощурившись, какие-то связи разглядел. Возьмем слово карандаш. Составлено оно из двух слов тюркского происхождения (как и довольно существенная часть русских слов) “кара” – черный и “даш” – камень. Кстати, история возникновения карандаша уже ясна, стоит только проследить за этимологией, это вам не какой-нибудь "пен". Итак, тюркского происхождения… Так ведь тюркские языки – в том же семействе, что и корейский, там и японский и монгольский и тунгусский и алтайский… Камень по-корейский “Даль”. Похоже, но не очень, конечно. В конце концов, и мы не очень похожи на корейцев. Далее, корень слова черный в корейском - “торо”, причем “о” открытое, московское. Ну… тоже не очень похоже, хотя что-то есть. Вот по-японски черный будет “куоро”. Опаньки… Добавлю, еще несколько похожих слов, хотя надо бы точно знать, что в русском они возникли из тюркского. Кукуруза – уксусу. Дорога – доро.

Мораль: Возможно, русские слова тюркского происхождения будут похожи на корейские (не сино-корейские!) слова. Кстати, заинтересованный читатель немедля кликнет вот тут http://starling.rinet.ru/babelru.htm и поразится интереснейшему этимологическому проекту.

Четвертые впечатления

• В списки блюд, которые можно есть без опасности сжечь пищевод, вкралась страшная ошибка! Надеюсь, еще никто не пострадал. Ддак-Каль-Би – это поджарка из курицы (буквально это переводится как куриные ребра). Но она заливается страшным красным соусом. После чего человек, с состраданием относящийся к своему желудку, должен потерять к ней всякий интерес.
• Там же – Правильно произносить Ккаль-гуг-су. Ккаль по-корейски нож.
• Про съедобных собак. Впрочем, это случилось уже в Китае… Под конец своего краткого там пребывания я зазвал гостеприимных китайских товарищей в корейский ресторан. Читатель! Ты можешь представить себе негра, говорящего по-казахски? Вот так же выглядел и я, говорящий в Китае по-корейски. Мои китайцы валились со стульев со смеху. Корейцы у них – нацменьшинство, что-то около 0.1 процента населения. И вот приезжает эта европейская чукча и говорит с официантами на сем редком наречии... Итак, я прогнулся и накормил их по всем канонам. Под конец трапезы товарищ Лю (Ха! – это о нем и написано в этом впечатлении) внимательно изучает меню и что-то заказывает сам. “В Корее, - говорит товарищ Лю - Это блюдо очень дорого, а у нас – нет”. Приносят тарелку замечательного мяса. “Мясо собаки!” радостно говорит товарищ Лю. …А что было делать? Мясо как мясо... Уже потом, во время рассказов об этом моим корейским знакомым, я отметил, что вот, не в Корее, но в Китае, поел все-таки. Знакомые со сдержанной улыбкой переглянулись и… “Леонид, ты думаешь, ты ни разу не ел с нами собачатину? Помнишь, мы зашли в ресторан после бассейна?…”.

Пятые впечатления

Про Сонг-пьен… Это я по незнанию, назвал его “пирогом”, извините. На самом деле это такие шарики из рисового теста. Их готовят на пару, а чтобы они не спекались, перекладывают в кастрюле сосновыми иголками.

Восьмые впечатления. Как?, скажет въедливый Читатель - нет такого впечатления! Есть, вот оно:

Я уезжаю. Порт Че Муль По, город Инчон. Где-то здесь покоится “Варяг”. Пароход лунатически медленно отваливает от стенки и, подталкиваемый хлопотливыми буксирами, идет шлюзоваться. Впервые за много лет я опять на палубе, теперь как пассажир. Мне начинает казаться, что я что-то забыл. Беспокойно щупаю карманы, перетряхиваю рюкзак, все на месте. Но чувство не пропадает. Всматриваюсь в тающий в дымке берег, в белесые домишки, сжатые зелеными горами... Что, что я забыл там?

Л.Чечурин, июнь 2000.